№21, 24.05.2001

ЗЕМЛЯ ПОД БЕЛЫМИ КРЫЛЬЯМИ

Анатолий ГРИЦКЕВИЧ: "Белорусский шляхтич - значит благородный, свободный,
вольный!"

У нашей страны - интересная, богатая история. Здесь происходили события
общеевропейского и даже мирового значения. Здесь жили люди, внесшие вклад
в сокровищницу мировой культуры. Здесь кипели обычные человеческие страсти
и заключались договора, кроившие Европу. Увы, обо всем этом мы знаем очень
мало - из-за беспамятства, из-за того, что не смогли, в отличие от других
европейских стран, сберечь "материальные" доказательства событий давно
минувших лет. Были разрушены и до сих пор не восстановлены замки, дворцы,
храмы, дома, парки, усадьбы. Все, что делает страну привлекательной для
гостей и туристов, - блестящая жизнь знати, героические поступки простых
людей, жертвы, драматические судьбы, - все это было по-хамски вычеркнуто в
ХХ столетии из нашей истории. Беларусь в этом смысле понесла огромные
потери, которые не могли не сказаться на туристическом потенциале. Тема
сегодняшней беседы - белорусское дворянство - шляхта. Какую роль сыграла
она в белорусской истории? Наш собеседник - известный ученый и
общественный деятель, маршалак "Згуртавання беларускай шляхты", профессор
Анатолий ГРИЦКЕВИЧ.

Лилия КОБЗИК
- Анатолий Петрович, когда и как в Беларуси появилась шляхта?
- Шляхта - это высшее сословие в феодальный период истории Беларуси. В то
время шляхта имела большое значение и, собственно, управляла государством.
Само название пришло к нам из Польши, в Польшу - из Чехии, в Чехию - из
Германии. В переводе со старонемецкого шляхта - значит благородные,
свободные, вольные. Хотя некоторые исследователи считают, что название
произошло от немецкого слова schlacht - сражение, битва. Но я все-таки
склоняюсь к первой версии. У нас шляхта появилась в ХVI в., до этого
времени белорусское военно-служилое сословие называлось бояре. Но это не
те московские богатые и влиятельные бояре, о которых мы сразу вспоминаем.
Белорусские бояре - это средние и мелкие землевладельцы. У некоторых наших
бояр были крестьяне, у других - не было. В любом случае это были вольные
люди, и они ходили на войну - защищали родину. Это важный момент - в
Беларуси воевала только шляхта. Горожане брали в руки оружие лишь изредка
- когда их осаждали, а крестьяне поднимались на борьбу только в самом
крайнем случае - если нужно было немедленно дать отпор врагу. Белорусская
шляхта никогда не была однородной. Некоторые шляхтичи были очень богаты,
другие располагали более скромными средствами. Была, наконец, мелкая
шляхта, которая сама трудилась на земле. Шляхетство передавалось по
наследству, хотя изредка могли производить в шляхту свободных крестьян,
которые участвовали в сражениях, была одно время такая категория
военно-служилых крестьян, потом она исчезла. Важно подчеркнуть, что, в
отличие от других государств, наша шляхта была очень многочисленной,
поскольку страна постоянно воевала. Нас осаждали со всех сторон: то
крымские татары, то крестоносцы, то московские завоеватели, то шведы.
Белорусская шляхта составляла 10-12% населения, а в некоторых местах
достигала даже 15%. Это очень много! Имея такой большой процент шляхты,
Беларусь и присоединили к Российской империи. Для России это было
удивительно. Ведь в самой России дворянство составляло всего лишь 1%.
Естественно, российские власти относились к шляхте настороженно. Тем
более, что шляхта постоянно поднималась на восстания - за независимость,
за свои сословные права, которые Российская империя пыталась отнять.
Шляхтичи же были избирателями, они баллотировались в сеймики по поветам, а
в Российской империи этого не было. В конце ХVIII и в ХIХ веках
белорусская шляхта три раза поднимала восстания - в Беларуси, Польше и
Литве. Это восстание Тадеуша Костюшко 1794 года, восстание 1831 года и
восстание 1863 года, которым руководил наш национальный герой Викентий
Константин Калиновский. Кстати, Кастусь - это выдуманное имя, его
"изобрели" в ХХ веке Игнатовский и другие историки, чтобы доказать, что
это было крестьянское восстание. Я думаю, Калиновский очень бы удивился,
узнав, что он Кастусь.
- Все-таки очень велика дистанция между магнатами и простыми шляхтичами,
которые сами работали на земле.
- Экономически - да, но юридически все они были равны. Радзивиллы,
заигрывая с избирателями, называли их "пане-браце". Магнаты всегда были
вынуждены считаться с простыми шляхтичами. Вся шляхта (и бедная, и
богатая) - очень гордая: чуть что - поднимала восстания. И, кстати, было у
шляхты такое право: право вооруженного сопротивления власти, если та
действует антизаконно.
- В советские времена шляхту было принято высмеивать. Школьная
хрестоматийная литература представляла шляхтича глупым, надутым и
заносчивым.
- Естественно, отношение было резко отрицательным. По-другому и быть не
могло. У шляхтичей - земля, у шляхтичей - крестьяне. С точки зрения
классового подхода, шляхтичи - враги и угнетатели. С другой стороны -
всегда был повод относиться к шляхте с некоторой иронией. Ведь
значительная часть шляхты была небогата, но наделена всеми правами.
Естественно, повышенное самомнение шляхтича иногда представлялось в
несколько комичном свете.
- Небогатые шляхтичи выглядели, как бедняки?
- О, нет! Чем отличался шляхтич от крестьянина, скажем, в ХVIII веке?
Мемуарист Ежи Китович, который, кстати, был родом из Брестского
воеводства, писал: даже бедный шляхтич, когда едет на поле и везет
"угнаенне", втыкает в "угнаенне" саблю. Саблю, видите ли, могли носить
только шляхтичи. И все понимали, что едет шляхтич, а не мужик. Заметьте,
уже тогда иронизировали по поводу шляхты. Но это была скорее самоирония.
Вспомним известную белорусскую поговорку: "Адз_н лапаць, друг_ бот, але
шляхцiч, далiбог!" - это, разумеется, о бедной шляхте. Да, был гонор, была
самоирония, но было и благородство, было понимание того, что надо
соответствовать принадлежности к высшему сословию - быть вежливыми,
культурными, внимательными к женщинам, не совершать поступков, которые
бросали бы тень на репутацию. Даже бедная шляхта старалась дать детям
образование. Вообще шляхетские традиции хороши. Больше всего и лучше всего
о них написал Владимир Короткевич, который и сам был шляхетского
происхождения.
- Какие были традиции у шляхты?
- Например, шляхтич просто обязан был уважительно относиться к жене. Иначе
общество осудило бы и отвергло его.
- Какое же общество на хуторе?
- Но он ведь не живет на хуторе безвылазно: он бывает в костеле, в церкви,
на базаре, участвует в торжествах. И общество строго следит за соблюдением
традиций. Чтобы шляхтич ударил жену? - нет-нет, такого просто не могло
быть! А мужик мог ударить, потому что это считалось вполне нормальным. И
даже полезным. Что делать - таковы были традиции у мужиков.
- Если бы мужик покалечил жену, так сказать, "в воспитательных целях", то
он бы не нес ответственность. А шляхтич?
- У шляхтичей считалось - лучше развестись, чем драться.
- А разве можно было разводиться?
- Чрезвычайно сложно. Церковный брак - это пожизненно. Католическая
церковь практически не разводила, а для православной требовались весомые
доказательства. Бракоразводные процессы тянулись по семь лет, бумаги
ходили по всем церковным инстанциям, и в случае положительного решения все
заканчивалось указом самого императора. Католики, пожелавшие развестись,
должны были дойти аж до Папы Римского.
- Жизнь знатной шляхты овеяна легендами. Драматические судьбы, любовные
истории...
- Пожалуй, самая обыгрываемая теперешними драматургами любовная история -
это Барбара Радзивилл и великий князь и король Сигизмунд Август.
- По любвеобильности нашу Барбару сравнивают с Екатериной Второй.
- Такие сведения есть. Отрицать трудно. Но я все-таки склоняюсь к мнению,
что между Барбарой и Сигизмундом была настоящая любовь.
- Поговаривают, что она его соблазнила?
- Она была красива и любила. Как не соблазниться?! И он любил. Хотя правда
и то, что братья Барбары заставили Сигизмунда жениться, когда он тайком
пришел к Барбаре на встречу. Но, согласитесь, надо было очень сильно
любить, чтобы пойти против воли своего отца - старого короля и своей
матери Боны Сфорцы - старой королевы. Потом сейм не хотел короновать
Барбару, а он все-таки добился того, что Барбара Радзивилл стала
королевой. Польская знать всячески препятствовала этому. Легенда говорит о
том, что Бона Сфорца отравила Барбару. Я в этом не уверен. Есть версия,
что у Барбары был рак. Ее смерть навсегда останется загадкой.
- Откуда вообще взялись Радзивиллы? Кто они - поляки, литовцы, белорусы?
- Трудно ответить на этот вопрос категорически - в духе паспортной системы
товарища Сталина. Совершенно очевидно, что пресловутая пятая графа здесь
не подходит. По происхождению Радзивиллы из литовского рода. Но уже в ХV
веке они, как и многие феодалы, перешли на белорусский язык (он был
государственным). Ну, а в ХVI веке стали говорить по-польски - чтоб быть в
союзе с поляками. И все же мы, историки, считаем Радзивиллов белорусскими
феодалами. Они жили в Беларуси, основная линия рода была в Несвиже, Клецке
и Давид-Городке. Они владели многими территориями и даже городами. У них
были собственные войска. Со временем Радзивиллы, конечно, ополячились, но
всегда помнили, что они отсюда - из Литвы. А Литвой до конца ХIХ века
называли большую часть Беларуси.
- Радзивиллы очень значительные, но не единственные белорусские магнаты.
- Говоря о магнатах, вслед за Радзивиллами обычно вспоминают Сапегов.
Очень значительная фамилия! Предки их - полоцкие бояре. А выдвинулись
Сапеги в первой половине ХVI века. Иван Сапега был писарем, заведовал
канцелярией великого князя. Потом получил имение, и потихоньку род начал
свое восхождение. Сапеги были очень влиятельными в ХVII и ХVIII веках, в
это время они, подобно Радзивиллам, получили княжеский титул в Священной
Римской империи. Хотя, надо заметить, что шляхта эти титулы не признавала,
говорила: мы все равны. Кстати, в Ружанах остались руины замка-дворца
Сапегов. А вот в Восточной Беларуси от имения Сапегов не сохранилось
ничего... Еще один замечательный род - Огинские. Особую известность они
приобрели в конце ХVII и в ХVIII веках, занимая гетманскую должность. Один
из Огинских - полководец времен Северной войны - был сторонником Петра
Первого. А Михал Казимир в своем имении в Слониме устраивал настоящие
театральные представления и осуществлял музыкальные постановки. Кстати, в
ХVIII веке многие представители шляхты были композиторами-любителями,
писали неплохую музыку. Культурные люди! Костюшко и тот писал полонезы
(иногда их и теперь исполняют), хотя был из бедной шляхты.
- Наверное, тогда мода такая была - музыку сочинять?
- С одной стороны, конечно, - баловство. С другой - неплохо получалось.
Все-таки это были талантливые люди. Причем все писали. Даже Радзивиллы.
Даже оперы. Например, Мацей Радзивилл написал известную оперу "Агатка".
Разумеется, сегодня более всего известен Михал Клеофас Огинский - автор
знаменитого полонеза, хотя это полонез номер один, а у Огинского их более
50. Плюс оперы.
- Из мелкой шляхты были известные люди?
- Например, Адам Мицкевич. Года три назад я расписал его родословную.
Совсем слабенькая! В лучшем случае только за сто лет известны предки, а
все, что раньше, - выдумано. Во всяком случае, это мое мнение как
исследователя. Отец Адама - Николай Мицкевич - занимался тем, что сейчас
называют адвокатской деятельностью. Некоторые историки считают, что
Николай Мицкевич даже не был шляхтичем, а имел крестьянское происхождение.
Была будто бы богатенькая крестьянская семья, Николай закончил школу при
монастыре и без высшего образования работал адвокатом. Кстати, Николай
Мицкевич 11 лет судился, чтобы доказать свое шляхетство. Начал судиться
еще при Речи Посполитой, а заканчивал в Российской империи. И кто-то зло
написал: "документы были фальшивые, а свидетели подкуплены".
- Анатолий Петрович, много лет подряд в нас вбивали представление о
Беларуси как об исключительно крестьянской, бедной, "лапотной" стране?
Насколько этот стереотип соответствует действительности?
- Стремление властей показать белорусскую нацию как крестьянскую и лишь в
некоторой степени городскую - особенно усилилось в первой половине ХХ
века, когда властям надо было опереться на крестьян, а все остальные слои
общества считались реакционными, в том числе и шляхта, тем более, что она
говорила по-польски, а многие, между прочим, уже заговорили по-белорусски.
По переписи, которая проходила в Российской империи в конце ХIХ века, 37%
шляхты назвали себя белорусами.
- Не слишком четкое самосознание!
- Четкое самосознание появилось чуть позже, благодаря Виленскому
университету. Там была большая группа профессуры, которая стала
интересоваться белорусоведением. Не удивительно, что Николай I закрыл
Виленский университет. Не будем забывать и о том, что наше белорусское
Адраджэнне (конец ХIХ-начало ХХ века) - это в основном выходцы из шляхты.
Многие шляхтичи действительно осознавали себя белорусами и были настоящими
патриотами. Например, фундатар или, как теперь говорят, спонсор
строительства Красного костела Эдвард Адам Вайнилович, один из богатейших
помещиков Беларуси. Интереснейшая судьба! Закончил Слуцкую гимназию, потом
- технологический институт в Петербурге, стажировался за границей. Знал
все рабочие специальности, работал на Путиловском заводе. Когда умер отец
- помещик Слуцкого уезда, забросил инженерное дело и стал помещиком,
общественным деятелем и одним из тех, кто давал деньги на "беларускую
справу". Белорусское Адраджэнне, кстати, постоянно поддерживали деньгами
вот этот Вайнилович да еще княгиня Магдалена Радзивилл. Княгиня даже
устроила в своих владениях начальные белорусские школы.
- Как теперь живет шляхта?
- Я уже говорил, что белорусская шляхта очень многочисленна. Сегодня
некоторые потомки шляхтичей (а это и крестьяне, и рабочие, и
интеллигенция, и бизнесмены) даже не догадываются о своем шляхетском
происхождении. Но все-таки был период, когда люди начали активно
интересоваться собственной родословной, разыскивать имена своих далеких
предков, составлять генеалогические древа. То есть народ понял, что стыдно
быть "иванами, не помнящими родства". И белорусские историки тоже
заинтересовались историей шляхты. В 90-х годах были написаны значительные
научные статьи по этому вопросу, в 1992 году мы создали "Згуртаванне
беларускай шляхты", а в 1999-м провели специальную конференцию,
посвященную шляхте. В настоящее время историк, кандидат наук Павел Лойка
даже пишет докторскую диссертацию, посвященную шляхте. И, кстати, многие
писатели, вслед за Короткевичем, обращаются сегодня к этой теме. В общем,
я доволен, что благодаря нашему труду, благодаря стараниям многих
белорусских ученых и писателей нам в какой-то мере удалось реабилитировать
шляхту. Итогом последних 10 лет можно назвать то, что и народ, и власти
стали относиться к шляхте более уважительно. Я помню, что в начале 90-х
годов был очень бурный интерес к "шляхетскому" вопросу. Нельзя не
заметить, что сегодня он несколько поутих, как, впрочем, и ко всему
остальному. Но эта инертность связана с условиями жизни. В мае 2000 года
вышло официальное постановление Верховного суда страны прекратить
деятельность нашего "Згуртавання". Тогда, как мы помним, "прикрыли" многие
общественные организации. Но я хочу сказать: шляхта осталась. И она будет
жить. Да и "Згуртаванне", хоть формально отсутствует, фактически
продолжает действовать. Мы по-прежнему помогаем людям составлять
родословные и разыскивать свои корни.

***********************************************************************
При использовании материала не забудьте поставить на нас ссылку:
http://tio.agava.ru
E-mail: tio@nsys.by

Назад